Февраль 2010-го года. Молодой человек заходит в московский центр экспертизы с полотном российского импрессиониста Бориса Григорьева «В ресторане». Через несколько месяцев он возвращается за заключением — картина подделка. Владелец забирает произведение, но без экспертных документов, а через несколько дней продает, как подлинную — за 250 тысяч долларов.

Живопись, фарфоровые сервизы, советские украшения и другие ценности торгуются на вторичном рынке. Сумма сделок иногда может достигать нескольких миллионов долларов, а высокая прибыльность и возможность работать «вчерную» привлекает аферистов.

История о картине Григорьева — один из самых больших скандалов на рынке искусства в России. Коллекционер Андрей Васильев в 2010-м году купил через знакомого любителя живописи картину «В ресторане» за четверть миллиона долларов. У полотна не было ни одного сопроводительного документа, но Васильев поверил товарищу. Скоро стало известно, что он купил фальшивку, а оригинал хранится в Русском музее. Васильев попросил вернуть деньги обратно, а продавец отправил его к посреднику — искусствоведу, эксперту аукционного дома Bukowskis и бывшему сотруднику Русского музея Елене Баснер. Та ответила, что картина настоящая, а вот в музее как раз находится подделка. Коллекционер не поверил и сдал произведение еще на ряд проверок, которые подтвердили его догадки. Васильев пошел суд с требованием выплатить ему компенсацию, это дело растянулось на несколько лет.

Специалисты говорят, что российский арт-рынок далек от классических представлений того, что такое нормальная торговля. Частный рынок в России достаточно закрыт. Возможно, это последствие советского времени, когда все покупалось и продавалось тайком. Многие такие сделки проходят без документов, а без них нет смысла обращаться в полицию в случае обмана. Ведущие юристы тоже подтверждают, что в России очень мало дошедших до суда дел о продаже фальшивок. Специалист по арт-криминалистике Елена Полежаева считает, что обращаться в полицию не хотят и сами коллекционеры.

«Представьте, вы купили картину за 100 тысяч долларов, а потом узнали, что это подделка. Зачем обращаться в правоохранительные органы? Выгоднее просто перепродать этот предмет. Потраченные на суды и экспертизы деньги никто не возместит. А еще могут поинтересоваться, откуда у вас 100 тысяч долларов? Вот почему рынок насыщен подделками», — говорит Елена Полежаева.

Свои правила игры

Очень много российских дилеров занимается мошенничеством. Знаменитый арт-дилер Дима Бык скупал картины на зарубежных рынках, контрабандой перевозил их в Россию, и уже здесь наемные художники делали по несколько копий. Дело было поставлено на конвейер, картины тиражировались, как в типографии. Между тем, профессионалы давно обзавелись черным списком арт-дилеров.

«У меня есть список дилеров, на звонки которых я даже не буду отвечать. Однажды мне предложили купить полотно Малевича и пригласили в квартиру на просмотр. Чтобы убедиться в подлинности произведения, я стала искать хоть какую-то информацию о картине, но ничего не нашла. Нет такой работы ни в одном каталоге. Пришлось даже отправиться в Амстердам изучать дневники Анны Лепорской — ученицы Малевича. Оказалось, что у Малевича такой работы никогда не было», — говорит Екатерина Бахметьева, основательница ArtsWanted Advisors.

Участники арт-рынка говорят, что количество подделок только растет. Многие эксперты утверждают, что половина живописи — копии. Еще хуже дела обстоят с антиквариатом, который чаще продается на «Авито», здесь подделок до 70 %. По мнению экспертов, больше всего поддельного фарфора и ювелирных украшений. При этом чаще подделывают дорогие предметы.

«Последние пять лет вторичный рынок переполнен советским новоделом. Огромное количество подделок украшений времен СССР изготавливается в Дагестане и Армении. Украшения не самого высокого качества, зато на них стоят оригинальные клейма, а ведь это самая важная деталь, уникальная «подпись» изготовителя, которую сложнее всего подделать. Все эти мошенники — люди, которые работали в мастерских еще в советские годы, и у них остались клейма и техники изготовления», — делится геммолог, консультант ломбардов Наталья Жильцова.

Жильцова считает, что возросший интерес к советской ювелирке связан с высоким качеством оригиналов, сделанных по эскизам 18-19 веков. Есть и покупатели, которые просто ностальгируют по прошлому. Еще одной причиной геммолог называет то, что для некоторых кавказских невест эти украшения — необходимая часть традиционного образа.

«Я часто обслуживаю девушек из Чечни, Ингушетии и Дагестана, которые ищут советские украшения для свадебного образа. Недавно одна девушка из Кавказа приобрела у меня два кольца и маркиз за большую сумму. В советское время такие украшения говорили о высоком статусе невесты. Оказывается, эта традиция появилась во времена СССР, и сегодня она обязывает покупать такие украшения», — говорит Наталья Жильцова.

Второй по популярности после ювелирных украшений — фарфор. Много коллекционеров собирают старинные статуэтки и сервизы. Больше всего ценятся изделия Императорского фарфорового завода, французского Sevres и немецкого Meissen. Изделия этих трех производителей подделывают чаще всего. И здесь лидер — Китай, который с древних времен силен в фарфоре. Если подделать вазу дореволюционных времен, можно заработать миллионы долларов. Однако китайские дельцы идут еще дальше — делают так, что подделку «случайно» находят где-нибудь на археологических раскопках. Это особенно выгодно, и дело здесь не только в цене, ведь раскопанные вещи не числятся в каталогах.

«На самом деле вброс таких новоделов на место раскопок встречается часто. Самый известный случай произошел в 2000-м году в Пакистане. За 12 миллионов долларов пытались продать останки мумии с украшениями на ней. Предполагалось, что возраст мумии около 3-х тысяч лет. Однако мошенники попались на мелочи — ошибке в клинописном тексте. И тогда эксперты начали искать другие нестыковки. Тело мумии оказалось намного моложе — женщина скончалась в середине 1990-х годов. Над этой подделкой работала команда опытных ювелиров, специалистов по мебели, камню и клинописи», — рассказывает Елена Полежаева.

Наказывают ли мошенников?

Удивительно, но подделки нередко находят в музеях, в том числе в государственных. Так, в 2017-м году Ростовский кремль обнаружил две фальшивые работы, снова якобы руки Малевича. Тогда в полицию обратился директор музея Сергей Сазонов, после чего было заведено уголовное дело. Выяснилось, что одно из подмененных полотен находится в музее в Афинах, второе — в Нью-Йорке. Эксперты оценили работы в полтора миллиарда рублей. В течение нескольких лет Сазонов давал показания, помогал следствию, но злоумышленников до сих пор не нашли. Сам Сазанов уверен, что к преступлению причастны сотрудники музея.

Проблема в том, что в силовых структурах нет специального отдела, который бы занимался произведениями искусства. Когда-то такие отделы существовали, но не во всех городах, и назывались они антикварными, но их расформировали. Люди из «антикварных» еще служат, и именно им доверяют вести дела о подделках. Но даже если найден виновный, привлечь его к ответственности почти невозможно. В частности, осудить эксперта, который выдал заключение о подлинности. Ведь каждый человек ошибается, в итоге преступник отделывается штрафом в пару тысяч рублей. Именно так и произошло в истории с коллекционером Андреем Васильевым.

Чтобы добиться наказания Елены Баснер, коллекционер обратился к главе Следственного Комитета. Из МВД дело перешло в Следственный комитет, и уже там, наконец, оно сдвинулось с места. Искусствоведа обвинили в мошенничестве в особо крупном размере. Следователи привели доказательства того, что Баснер знала, что настоящее полотно находится в запасниках музея в Санкт-Петербурге, ведь она — бывший сотрудник учреждения. Однако суд счел, что «произошла профессиональная ошибка при экспертизе». Женщина отделалась штрафом. Интересно то, что именно благодаря Елене Баснер удалось доказать, что картины Малевича в Ростовском кремле — подделки. Потраченные четверть миллиона долларов Васильев так и не вернул.